ó ó ó

В другой стране давным-давно

жилó несчитано народа,

хлебая ложками Qовно,

оно, привыкши, слаще мёда.

И власть советская стояла

неколебима и крепка,

как утром, вздыбив одеяло,

у пацана-призывника,

и становилось год от году

жить веселей и хорошей,

хоть было пó Qую народу

до всех партийных шабашей,

до встречных планов карусели,

разоблачения врагов,

но вспоминается доселе

двадцатый съезд большевиков.

Когда вещал партийной знати

ПээС КаПэ эСэСэСэР*,

меня в роддоме на Арбате

из мамы вынул акушер,

пришлёпнув, бросил на весы, -

я заорал блаженным матом

и начал жить, - пошли часы…

Труднее было делегатам, -

в своём кремлевском терему

они пришибленно молчали…

потом сиденья застучали, -

и разошлись по одному…

ó ó ó

Доклад недолго был секретным,

перелетев границ плетень,

к магнатам западным газетным

попал на следующий день.

Не вредно вынести порою

протухший мусор из избы

и бледной плесени грибы

смести упругою метлою.

И хоть завалы велики,

но стали таять понемногу…

Тут снова в дальнюю дорогу

поволокли большевики.

«ЭНТУЗИАЗМ - ОСНОВА  ЖИЗНИ! -

со всех столбов пустились петь, -

МЫ  БУДЕМ  ЖИТЬ  ПРИ  КОММУНИЗМЕ!

но надо малость потерпеть.

Повсюду сейте кукурузу,

морозостойкую притом.

Стиляг и прочую обузу

оставим в прошлом, за бортóм.

А кто грешит абстракцинизмом, -

позорный сучий пидараст!

и заодно с капитализмом,

таких мы к нóгтю…»

- Ну, горазд,-

сказал отец, - без подготовки

так ловко складывать слова, -

и, засучивши рукава,

налил себе сто грамм зубровки.

ó ó ó

С Бульварным липовым кольцом

я дружен с детства. По Тверскому

(в пяти шагах ходьбы от дому)

по выходным гулял с отцом.

Мой детский сад в особнячке,

миниатюрный двухэтажный,

теперь там с рацией в руке

торчит охранник камуфляжный.

Любой проулок мной разведан:

Здесь, вылетая из ворот,

гонял на велике с соседом

и, не вписавшись в поворот,

ссадил коленку до крови…

Здесь голубям крошили булки…

А здесь однажды на прогулке

я обоQрался, се ля ви…

Внушала тётушка, что вилки

кладутся слева от ножей.

А мы, читатели «Мурзилки»,

на пустыре у гаражей,

вдали от маминого ока,

её запретам вопреки,

производили пуск «Востока»

из фотопленки и фольги.

1964-71

на ГЛАВНУЮ