|
Сдавая вахту смутной ночи, день остается во вчера. Смежая гаснущие очи, я умираю до утра, чтоб утром старенькая «Слава» продребезжала трубный зов, и день, вскипающий, как лава, взорвался тиканьем часов. И мне, воскресшему, не странно, что я с беспечностью вора встаю с промятого дивана, как Лазарь с вечного одра. Придется жить, раз жив покуда, в тисках житейской чепухи. Не переполнили сосуда мои вчерашние грехи. |
|